Жук Надежда Михайловна,  заведующий библиотекой МБОУ «Гимназия Протвино»,
корпус 2 – Школа № 3 им. Д. Ф. Лавриненко Московская область

Здравствуйте, я книга Константина Симонова «Третий адъютант», меня впервые опубликовали в газете «Красная звезда» 15 января 1942 года. Написал меня военный корреспондент, его по праву называли летописцем войны. Он всегда писал о том, что видел и пережил сам. Не отсиживался вдали от передовой, не прятался от пуль в окопах – Симонов вместе с пехотой поднимался в атаки. И готов был ради статьи или рассказа, иногда – буквально ради «нескольких строчек в газете» – идти на любой риск. Поначалу Константин Симонов писал очерки. Потом на страницах «Красной Звезды» стали появляться и его рассказы. Как получилась я, Константин Михайлович вспоминал так:

«Ортенберг… вызвал меня к себе.

– Послушай, Симонов, помнишь, когда ты в прошлый раз вернулся из Крыма, ты мне рассказывал, как корпусной комиссар Николаев говорил тебе, что храбрые умирают реже?

Недоумевая, я ответил, что помню.

– Так вот, — сказал редактор, – написал бы ты на эту тему рассказ. Это идея важная и, в сущности, справедливая.

Я ушёл от него с некоторой робостью в душе, потому что никогда в жизни не писал рассказов и за время работы военным корреспондентом «Красной звезды» мысль вдруг написать на материале того, что я видел, не корреспонденцию, а рассказ, ещё ни разу не приходила мне в голову…

Вспомнив Николаева и самое твёрдое и непоколебимое из всех его убеждений, что храбрых убивают реже, чем трусов, я расположил некоторые подробности того памятного для меня дня так, как мне показалось удобнее, и через два дня положил на стол редактору свой первый рассказ, который назывался «Третий адъютант» …

Я горжусь своим героем. У комиссара Корнева был реальный прототип – Андрей Семёнович Николаев. С августа 1936-го до февраля 1939-го он прошёл путь от старшего политрука до корпусного комиссара, а в момент встречи с Константином Симоновым в 1941 году был членом Военного совета 51-й армии.

Там, в Крыму, в дни, когда немцы уже вплотную подошли к нашим позициям, комиссар был готов во что бы то ни стало выполнить полученный приказ. Он готов был удержать полуостров. За этими словами не было ни безрассудства, ни попытки «порисоваться». Константин Симонов убедился в этом сам, когда вместе с комиссаром Николаевым они выехали осматривать позиции.  Казалось, комиссара нисколько не страшил ни обстрел, ни возможная смерть. Он шёл, не пригибаясь, словно ежеминутной смертельной опасности не было вообще. А бойцы, видя, что рядом с ними, под огнем, во весь рост шагал спокойный и уверенный в себе комиссар, поднимались и шли следом. Комиссар вселял в людей чувство неуязвимости. Они и впрямь начинали верить, что опасность не столь велика и что с ними ничего не случится. Сам же комиссар считал, что лучшее, что он может сделать – быть рядом с бойцами в наиболее трудные минуты. В феврале 1942 года Андрей Семёнович Николаев был снят с занимаемой должности. Он тяготился нахождением в резерве и несколько раз писал рапорты с просьбами о назначении на любую должность, лишь бы это дало возможность вновь оказаться на фронте. Наконец, 8 мая 1942 года корпусного комиссара Николаева назначили военным комиссаром 150-й стрелковой дивизии. 

В мае 1942 года 57-я армия, в состав которой входила дивизия, попала в окружение. Отдельные части с боями сумели прорваться, но среди выживших комиссара Николаева не оказалось. Андрей Семенович не вышел из окружения в июне 1942 года, а потому считается пропавшим без вести. Но пропавший без вести не стал забытым. Наделив героя своего рассказа чертами комиссара Николаева, Константин Симонов сохранил для нас и его характер, и его подвиг.

Симонов написал меня скупым слогом. Но в каждом слове – сила таланта, который смог показать будни, дни войны. Показать – даже в такой маленькой книге, как я – людей, которые шаг за шагом шли к великой Победе. Читайте меня – я свидетельство настоящего очевидца.